НЕМНОГО ГРУСТНАЯ ИСТОРИЯ

       Откуда вдруг появляются сюжеты картин? Из облака, проплывающего совсем неслышно над землей, проливаются дождем. Из солнечного луча, шаловливо ворвавшегося ранним утром в полупустую комнату. А может быть, их приносит загадочный человек в огромном рюкзаке за плечами.

       Зритель, впервые увидевший работы художника Виктора Норкина, назовет их фантазиями. Я же отношусь к ним, как к несбывшейся пока реальности или как к уже свершившемуся чуду. Все, что происходит в душе Вана ( Виктора Анатольевича Норкина), находится на грани реального и потустороннего. Любой шаг в ту или иную сторону чреват для зрителя непониманием, надо научиться балансировать на тонкой нити настроения художника. Тогда наверняка вы увидите нечто потрясающе мудрое…

       Судьба этого человека для многих покажется самой обыкновенной. Родился, учился, вслед за старшим братом поступил в художественную школу, потом в училище. Вот, кажется, и все. Ван (существо малоговорящее ) о себе много не рассказал. Не вспомнил о выставках, проходивших во Франции, Германии, Швейцарии. Да и в России их было достаточно: Москва, Сергиев Посад, конечно же, Пенза. Его работы привлекают, прежде всего тем, что имеют удивительное свойство дарить людям энергию. Эта абсолютная взаимосвязь (человек – картина) ощущается почти физически. И нет сил и желания сопротивляться тому потоку положительной энергии, что излучает картина. Удивителен и тот факт, что многие зрители с улыбкой рассматривают работы Вана, хотя сам автор считает большинство своих картин не просто серьезными, а даже грустными. Впрочем, и это можно объяснить, ведь нам так редко что-то дарят, чаще пытаются что-то забрать или отобрать.

       Когда приходится превращать сказку в быль, фантастическое в реальное, случаются и с тобой странные вещи. После одной выставки в клубе МГУ в Москве познакомился Ван с человеком, не то чтобы изменившим его жизнь, но сделавшим ее гораздо полнее и еще удивительнее. Звали этого человека Руслан Надреев. А по профессии Руслан был писателем и, как все порядочные писатели, имел псевдоним – Руслан Марсович.

       Жил себе человек спокойно, сочиняя рассказы, повести (довольно своеобразные, надо заметить). И вот однажды увидел картины, написанные Виктором Норкиным. Что произошло в тот момент в душе человека, нам, наверное, понять не дано. Об этом знали двое – Ван и Руслан. Но оба молчаливы, а потому их чувства останутся навеки большой тайной в этой короткой и грустной истории. Две половины одного целого, так редко встречающиеся в огромном мире, на этот раз нашли друг друга. И, как в сказке, жили счастливо, но не долго – три года и три месяца. Писали друг другу письма, ездили в гости. В общем, все совсем обычно. Только иногда происходили с Ваном и Марсовичем удивительные истории. Например, находясь на расстоянии сотен километров друг от друга, в одно и то же время эти двое воплощали в жизнь одну идею (каждый по-своему). Марсович написал небольшую зарисовку под названием «Листья – вы письма». У Вана появилась картина, на которой изображено дерево, а вместо листьев трепещут на ветру множество почтовых конвертов. Вот-вот и сорвет осенний ветер последние листья-письма и понесет их над землей к тому, кто еще ждет весточки из далекого края.

       Они дополняли друг друга, становясь мощным энергетическим сплавом живописи и литературы. Но за те недолгие три года и три месяца Ван успел нарисовать иллюстрации всего к одному произведению Руслана Марсовича – «Крылатый львун». Странное такое животное, а может, и не животное вовсе? Вот так написал про него Марсович:

       «Однажды когда-то жил-был обыкновенный крылатый львун, и было у него четыре ноги, хвост и два крыла… Беспорядок окружал львуна с раннего детства. Грязь и убожество провинциальной жизни дополнялись ежегодным ритуальным ремонтом в львунском доме. С утра пораньше львун чихал и просыпался, привычно чувствуя на груди каблук человека, занятого побелкой потолка».

       Львун, герой многих произведений Марсовича, скорее, похож на самого автора. Воспоминания детства, каким он был тогда? Каким он стал потом? Я узнала Руслана Марсовича совсем недавно, прочитав несколько его рассказов, увидев его фотографии в журнале да портрет, написанный Ваном. С тех пор художник не пишет портретов. Случилось так, что вещие картины и в этот раз предсказали судьбу. Спустя пару лет Руслан Надреев погиб. Убили.

       «Пока я ныряю в поисках сада, чтобы ты могла «долететь до самого солнца», каждая наша случайная встреча доказывает: твое спасение – моя погибель. И мне страшно. И, кажется, я предаю тебя. Потому что только после моего предательства единое небоморе раскалывается, обнажая два берега: берег и горизонт.

       Но если верить нельзя, то необходимо воевать-дружить и с кручиной, и с погибелью, смотреть им прямо в их красно-желтые глаза: прекратите ОГОНЬ! Немедленно прекратите ОГОНЬ!» Руслан Марсович. «Граница кручины», 1990 год.

       Время притупляет боль. Сейчас, наверное, уже легче говорить о прошлом и вспоминать. Ван перелистывает страницы, с которых смотрит на него одним глазом крылатый львун. Каждый раз с самого начала вспоминается эта история.

       На горе стоит белый двухэтажный дом, расписанный деревьями и звездами. В этом доме живет художник, наблюдая за всем, что происходит внизу, мечтает разрисовать крыши домов, машины и мостовые своими грустно-веселыми рисунками. Чтобы люди, идущие по улицам, улыбались, глядя на забавные фигурки. Это львун, а это Ван, а вокруг их дом с окнами в их мир.

               Иллюстрация                                Это сам Ван                       Портрет Руслана

       к «Крылатому львуну»           

ОЛЬГА ВИНОГРАДОВА